Я сидел в своем дворце, в кабинете, за письменным столом, и вертел в руках книгу, подаренную Хаширамой. Он пошел на риск, отдав мне реликвию своего клана! Зачем?.. Мой взгляд грустно упал на строки, выпавшей из моих рук на стол и открывшейся наугад, книги. Зачем?.. Зачем он так поступил?! Зачем?!! Наверное, прочитав, я все таки верну ему книгу. Не хочу доставлять ему неприятности!..
 Пока я размышлял, мой взгляд невольно скользил по строчкам, цепляя куски текста... Внезапно я наткнулся на то, что искал. Начало рассказа о том, как Рикудо получил силу Джуби! Я стал читать внимательнее, хотя меня все равно еще трясло от шока. Я никак не мог забыть сегодняшнюю встречу с Хаширамой.
 Наконец-то я отодвинул книжку. Все ясно. За окном уже чернела ночь – выходит я неотрывно читал почти десять часов подряд. Чтож – оно того стоило!.. 
 Но тело горело. Сердце горело. Душа в огне... Разум отказывался подчиняться... как тогда... когда он еще... Я встал и, подойдя, прислонился головой к холодной, сокращенной в темно-серый, стене. Этот маленький всплеск счастья вылился теперь в невыносимую истошную тоску!!! Я так скучаю по нему!!! По нашей сумасбродной совместной жизни!!! По тем дням! По тем страхам и терзаниям – сейчас я уже не способен чувствовать, как тогда!!! Внутри у меня лишь пустота! Звенящая пустота и холод. Мой взгляд давно потух... Сегодня вспыхнув на миг рядом с ним, он снова погас, слепо ясно глядя на мир. А я так жить не хочу! Не хочу!!! 

Я запер кабинет и отправился через весь особняк к лестнице, ведуще к Кьюби.
– Что опять?!! – злобно прошипел прикованный на цепи лис.
 Я усмехнулся и попробовал применить технику Рикудо, описанную в книге. Я сделал все, как понял – там не было особо четких указаний. Но цепи опутали все тело лиса. Туго. Нерушимо. Они растягивались, как резина но больше не рвались. А чакра Девятихвостого стала полностью подвластна моей воле. Чтож – отлично!
 Я холодно, почти безразлично, улыбнулся, даже внутри не радуясь собственному успеху. И вышел вон. После встречи с Хаширамой мне стало безразлично абсолютно все!!! Абсолютно все, кроме него!!! Но он меня не любит... И никогда не полюбит! Ему не быть со мной!
 Разлука полоснула острым лезвием по обледеневшему сердцу, отколов от него несколько осколков. Я сунул руки в карманы и пошел проч. Сам не знаю, куда. В никуда...

 
 На следующий день я вернулся к Девятихвостому – продолжить свои тренировки.
– Проклятое отродье! – прошипел, завидев меня, лис. – Тебе до сих пор не хватило духу смириться с выбором твоего ненаглядного Сенджу!!! Да ты сейчас издохнешь от разлуки с ним и своей тоски!!! Я уже выносить не могу твоих мучений – меня самого дергать начинает!!! Ты меня достал!!!
– Могу затянуть цепь по-туже, чтоб не трясло! – криво усмехнулся я.
– Дурак! Ты простая марионетка в сильных руках!!! Ты просто играешь отведенную тебе роль!!! Ты не в силах ничего мне сделать!..
– Правда?! – съязвил я, потянув цепь на себя, – она с металлическим позвякиванием опутала лиса чуть сильнее.
– Ерунда!!! – захохотал лис. – Учиха, у тебя, конечно, много чакры. Но она когда-нибудь закончится и я вновь обрету свободу. А вот ты – нет!!!
 Цепь с грохотом вылетела у меня из рук, а над головой снова зазвенел ужасающий ненавидящий смех. Лис прав – мне никогда не освободиться...  
– А, кстати... – я внезапно полупустым-полубезразличным взглядом уставился на лиса, не особо то и жаждая ответа на свой вопрос: – Ты уже не впервой называешь меня чье-то куклой... марионеткой... О чем это ты?
– Не твоего ума дело, бесполезный ничтожный жалкий выродок!!! – злобно хохотнув, выплюнул лис.
 Я безразлично дернул цепи со всей силы, опутав Девятихвостого так, что он теперь не то, что двинуться – дышать еле мог, и спокойно вышел из комнаты, запечатав двери. 

 Дни снова пролетали спешно... словно торопя время за собой. Я чувствовал, как пропасть между нами с Хаширамой все больше увеличивалась, хотя он все время пытался убедить меня в обратном...
 Да, я был согласен – мои чувства к нему не изменились... только стали острее! Он тоже изо всех сил старался быть рядом со мной. Но тут уже не выдерживал я! Его попытки «дружить» со мной все же выбивали меня из моего, теперь постоянного безразличного состояния, острыми ножами протыкая мое бедное сердце. И я просто прятался от него... избегал его... или просто не замечал, как мог... 
 Но я не мог не заметить тот факт, что настроения в деревне изменились. Нет, мы с Хаширамой по-прежнему были во главе... Мы по-прежнему были чуть ли не иконами своего времени! Но...
 После того, как Хаширама женился, доверие односельчан к нему ощутимо возросло. А до меня все чаще доходили слухи о том, что наш правитель хочет, чтобы деревней управлял только один из нас... 

 Я как обычно пусто глядя куда-то вдаль, сидел на каменном троне в своем саду. Как неожиданно рядом со мной появился Хаширама, тоже, как обычно вошедший не через двери, потому, что я часто отказывал ему в визите...
– Что? – я поднял на него холодный кукольный взгляд, усердно не глядя ему в глаза.
– Мадара... – чуть встревоженно виновато быстро произнес мое имя Хаширама, – ...тут...
– Что? – я монотонно спокойно, абсолютно безразлично повторил свой вопрос.
 Я знал, что за новости у Хаширамы – Соноя-чан уже успела прислать мне сокола с посланием. Чтож – обидно!..
– Мадара, – снова повторил Хаширама, растерянно стоя слегка в стороне от меня. Затем он резко приблизился и с силой тряхнул меня за плечи: – Мадара!!! Да взгляни ты на меня хоть на минуточку!!! Это важно!!! Я...
– Я все знаю, Хаширама! – не обратив внимание на выпад Хаширамы, спокойно ответил я. – Нашей деревне приказано выбрать главу. Выбрать между тобой и мной...
– Мадара, – хрипловатым голосом проговорил Хаширама, – прекрати!!! Я тебе не враг!!!
– Знаю.
 И тут мы пламенно переглянулись, вонзив пылающие взгляды друг в друга. На лице Хаширамы отражался весь спектр его эмоций: от вины, тревоги и страха, до обиды на меня за мою, конечно же непонятную для него внезапную отчужденность.
 Он пристально смотрел на меня, сжимая мою руку в своей и пытался хоть рассмотреть в моих глазах хоть намек на тепло. А я холодно смотрел на него в ответ. В искромсанных дебрях моей обледеневшей души отчаянно билась моя любовь к нему. Но я больше был не в состоянии выносить тех мук, которых она приносила с собой и намертво запер ее в клетку своего сердца, а ключ выбросил вон... А зачем он мне теперь?! Мне не быть с Хаширамой!!!
– Ладно, – он, не удержавшись, провел рукой по моим волосам, а я, тоже на миг забывшись, зажмурился. – Ладно, Мадара... Я пойду. Но... Я клянусь тебе, что выборы будут честными!!! Я клянусь...
– Знаю, – взмахом руки остановил его я.
 Хаширама бросил на меня темный в вечерней мгле, насыщеный карий взгляд и скрылся среди крон деревьев. А у меня внутри снова кольнуло острой иголкой – ну вот, наконец-то, еще одна потеря... моя деревня!

 
 Прошло пару дней организации процесса выборов. Естественно, мы с Хаширамой собрали народ Конохи и объявили всем волю правителя. Многие были возмущены. Многие не понимали, зачем что-то менять, когда все уже налажено... Но все же основное большинство было согласно с тем, что руководить деревней должен кто-то один... И я снова почувствовал, что выбор, даже в среде Учиха, склоняется не в мою пользу.
 Вечером я присвистывал подаренную мне Хаширамой книжку. Я так и не вернул ее. Не смог. И теперь, без смысла теребя и переворачивая страницы, я с мучительным наслаждением ловил в себе вспышки воспоминаний... мыслей о Хашираме... Но тут же глушил их на корню.
 Не думал, что меня так заденет эта история с выборами! Я думал, что уже готов к ней. Хотя... я уже думал, что был готов потерять Хашираму! А, в итоге, до сих пор, не могу даже разговаривать с ним нормально! Чтож, Хашираму я потерял... теперь... Внезапно из промежутка между книжных страниц выпал древесный листок... Тот самый, с дырочкой по середине!!! Я замер, парализовано неотрывно глядя на него. Теперь я вспомнил, что, решив тогда, что в моей тетрадке он может повредиться, положил его для сохранности в эту книгу... Вот оно как... 
 На лакированный черный стол с хлопком падали крупные капли. А я молча смотрел на упавший на стол, уже совсем сухой листок... символ нашей Конохи... И отчаяние резко пробило лед в моей груди. Я упал на стол, накрыв листик ладонью и грустно вздохнул, чувствуя, как горе горячими потоками снова потекло по венам. Ядовитая горечь обиды из-за всех моих потерь вконец вскружил мне голову!!!
 Семья, брат, Коноха... Хаширама... все... Все разом всплыло в моей памяти и я, не выдерживая адской щемящей жгущей боли в груди, сполз под стол, на ковер, и неслышно, сдерживая звуки рыданий, закрыл лицо руками. Гулкий стук сердца бил в голову, колоколом звеня в висках. Ну за что?!. Почему я?!!
 Я снова поддался чувствам, хотя избегал их из последних сил! Но... Видимо сил моих оказалось не достаточно.  Спустя несколько часов, немного успокоившись и с откровенно гудящей головой, я поднялся на ноги. Оперевшись на стол, я снова увидел небольшой сухой листок, проткнутый по средине. Улыбнувшись,я сунул его себе в карман и вышел вон из комнаты.
 На утро, по пути на работу, я приметил издалека Тобираму, входящего в здание совета и подозрительно сощурился. Его нынешнее задание не предполагало его столь раннего визита сюда! Скорее всего, он пришел поговорить с Хаширамой! Может и нет, конечно... Это можно было бы сделать и в другом месте... Но, увидев идущего Хашираму, я все же быстро заскочил на огромное дерево, буквально вросшее в здание совета, и затаился среди листвы у приоткрытого окна нашего кабинета.
 Заглянув в щель между, плотно затянутыми бамбуковыми жалюзи створками окна, я увидел в нашем кабинете Тобираму и ухмыльнулся. Я не ошибся – он ждал брата! Тобирама оперся о край стола и скрестил руки на груди... он всегда принимал подобную позу, когда собирался сказать что-то важное! Я весь превратился в слух.
 Через минуту, поднявшись по коридорам здания совета, в кабинет вошел Хаширама и явно удивленно уставился на брата:
– Тобирама?!! Каким ветром... в такую рань-то...
– Милый приемчик, они-сан! – надулся Тобирама, еще плотнее сжав руки на груди.
 А Хаширама с мрачным видом прошел мимо него. Очевидно он хорошо знал, о чем сейчас пойдет речь, и это его совершенно не радовало. Наверное, братец уже пытался говорить с ним...
– Хаширама, не глупи! – повысил голос Тобирама. – То, что ты придумал просто идиотизм с твоей стороны!!! Особенно, учитывая...
– А я считаю это верным, брат!!! – Хаширама развернулся к Тобираме Лицом, а мое сердце предательски ёкнуло от вида того, как рассыпались его каштановые волосы по его спине.
– Ты не можешь отнять у односельчан право выбора!!! – почти закричал Тобирама.
– Не ори! – тихо шикнул на него Хаширама.
– Хаширама, если ты снимешь свою кандидатуру с выборов, то именно это ты и сделаешь!!! – не унимался Тобирама.
– Я хочу, чтобы Кагэ стал Мадара!!! – выкрикнул в ответ брату Хаширама. – Он это заслужил больше меня!!!
– Больше – меньше... – покачал головой Тобирама.
 А я, поддавшись порыву, неслышно спрыгнул я дерева на крышу над окнами нашего кабинета, сжав в руке засохший листок, давший название нашей Конохе.
– Тобирама, я хочу, чтобы Кагэ стал Мадара, а не я, – вновь, уже спокойно и уверенно произнес Хаширама.
– Не надо, брат! – тоже тихо сказал Тобирама. – Ты же делаешь это только потому, что знаешь, что его не выберут!!!
– Да!!! – выкрикнул Хаширама. –  Но это не правильно...
 Всплеск горечи  на миг заполнил пустоту в моей душе, сделав ее еще более невыносимой. Меня никто не выберет... 
 Я столько нечеловеческих усилий вложил в создание этой деревни!!! Я потерял брата, который ради нее отдал мне свои глаза и покинул этот мир!!! Я делал все, чтобы шиноби здесь жили счастливо... и... И... Оказывается все это зря!!! Меня, даже как кандидатуру, всерьез не воспринимают!!! Хаширама, мне не нужны твои подачки!!! Я хочу добиться признания сам!!! Я невольно сжал руку в кулак. Что-то тихо хрустнуло. Я разжал ладонь – на ней лежал сломанный напополам листок... маленький символ нашей Конохи... Подул ветер – остатки листка полетели вниз.
– Хаширама, я чувствую чакру! За окном кто-то есть!!! – воскликнул Тобирама, а я быстро, стремглав, понесся прочь в кронах деревьев. 
 Но вдруг остановился и обернулся. Окно нашего кабинета отворилось и показался Хаширама. Мое замерзшее сердце с терском стукнулось льдом об лед. А он опустил глаза вниз и поднял с подоконника половинку поломанного листка.
 Я закрыл глаза. Стало так больно! Я по звуку слышал, что Хаширама настежь распахнул окно, очевидно осматривая окрестности. Тобирама почему-то не сказал, что это я был снаружи, хотя, несомненно, отлично распознал мою чакру! Я вновь открыл глаза, вновь посмотрев в наше окно и горько усмехнулся. Коментарии были излишни – Хаширама и так все понял... Он поднял с подоконника половинку листка и, теперь в свою очередь, повертел ее в рук и зажал в ладони: 
– Мадара!!!
 А я убежал.

 В деревне все ходором ходило – сегодня был день голосования! Мы с Хаширамой молча смотрели в окно на толпу наших жителей, окруживших здание совета. Все старались как можно скорее изъявить свою волю, а проголосовавшие дергались чуть поодаль от остальной толпы. Ясно, что теперь до объявления результатов, покоя в деревне не будет!
– Мадара, я хотел сказать, что, как бы там не сложилось, – по сути ничего не измениться! Мы по-прежнему оба будем... – Хаширама повернулся ко мне, елеощутимо тронув меня за плечо.
– Да-да!.. – отмахнулся я, перебив его.
 Самообман!!! Ненавижу самообман!!!
 Хаширама опустил голову, грустно вглядываясь в толпу внизу. А я грустно вглядывался в него. Пропасть между нами все увеличивалась!

 Когда солнце позолотило листву, наша канцелярия наконец-то объявила о том, что результаты посчитаны. Естественно, победил Хаширама!
 В деревне грянуло грандиозное гулянье. Вообще-то Коноха уже два дня готовилась отмечать выбор своего Хокагэ. Теперь Кагэ Листа был известен. И люди с полной самоотдачей пустились во все тяжкие, отметив в личном календаре Конохи новую значимую дату.
 Хашираму чуть не на руках выволокли на трибуну в центре деревни и, надев на него белое верхнее кимоно и сугэгасу с тканью по полям, прикрывающую шею и волосы. Это были, теперь уже узаконенные самим императором страны Земли, отличительные знаки Кагэ. Только в каждой стране у каждого главы была эмблема определенного цвета с символом страны, к которой принадлежала эта деревня. У Хаширамы на спине и на шляпе клином выделялись красные треугольники с черным начертанием символики Огня.
 Деревня сходила с ума, утопая в гуле голосов и аплодисментов, прерываемых только речью Хаширамы. А я чувствуя какое-то странное бесчувственное обездвиживающее жжение внутри себя, стоял вдалеке ото всех. За деревом. И отстранено, совершенно не слушая и почти ничего не замечая, наблюдал за происходящим. А люди, казалось, вообще обо мне забыли...
– Мадара! – внезапно по моей шее скользнул горячий шепот, а мне на плечи лег шелк отделки хляпы Хаширамы.
 Я вздрогнул всем телом, широко распахнув глаза и застыл. Отчаяние от потери деревни, внутри меня поглотила беспросветная пустота. И эта временная вспышка ревности, ненависти, зависти... любви... адресованная Хашираме, тут же утонула в той же непроглядной бессмысленной мгле. Я опустил глаза и отвернулся.
 Хаширама же продолжал стоять рядом со мной в моем «убежище». Он не знал, что сказать. Я усмехнулся и просто пошел прочь... прочь из деревни в свой особняк. 

 Почти неделю наша... Коноха сходила с ума, отмечая то, что Хаширама стал Хокагэ. П первые же дни он получил прозвище: «Первый» и теперь его иначе, как так никто и не назвал! Не знаю с какого перепугу коноховцам пришла в голову такая идея, но, через пару дней явившись на работу, мы с Хаширамой столкнулись у здания совета, как два идиота, во все глаза таращась на нашу гору.
– Ты это тоже видишь, Мадара?!! Или я уже совсем того?! – полушепотом ошарашено спросил у меня Хаширама.
– Вижу, – подтвердил я.
 Наши безумные односельчане за ночь вытесали на горе огромный портрет Хаширамы и теперь это... с позволения сказать – творение искусства, гордо взирало на много километров вдаль.
– Позор на мою голову!!! – проворчал Хаширама, хоть и видно было, что он польщен таким проявлением приязни со стороны наших жителей.
 А я... 

Вечерами крутя в руках перевод с камня, я наконец-то не выдержал. Сколько можно наедятся неизвестно на что?!!
 Я оделся и  быстро вышел из дому, направившись в расположение своего клана. Было уже поздно – заполночь. Селение было пустынным. И только дежурный охранник клана немного удивленно поводил меня взглядом.
 Я быстро отпер маленькое здание для собраний клана, отбросил половицу, и спустился вниз, вновь к тому проклятому монументу.
 Несколько часов я просто читал, что там написано и свои переводы... читал и читал... и все меньше у меня оставалось сомнений. Да. Здесь написано о Хашираме! 
 Я захлопнул крышку подвала, вышел из зала заседаний и ушел домой.
 По дороге меня всего трясло, но я не хотел принимать  решение на скорую руку, и по-этому просто, вернувшись, улегся спать.

 Следующий день был выходным и в деревне окончательно настал полный дурдом! Я даже не помышлял соваться туда сегодня, и не взглянув на обычную горку пригласительных себя на столе. Хотя, я заметил, что их стало значительно меньше...
 Но сейчас меня беспокоило ни это! Я вышел во двор, медленно прогуливаясь до своего трона. Что мне делать с Учиха?!! Теперь, когда я убедился что на камне речь о Хашираме... и теперь у него в руках сосредоточена вся власть!..
 Внезапно я замер, повернув голову. Нет, Хаширама ничего не говорил и не делал, чтобы привлечь мое внимание... Он просто неловко стоял на краю моего парка, опустив глаза и нервно то сжимая, то разжимая пальцы.
 Я тоже опустил голову. Обычно он безо всякого стеснения хватал меня за руку или просто произносил мое имя: «Мадара...». А сейчас, он неуверенно поглядывал на меня, не зная, как подступиться. И, очевидно, ему доложили, что я вчера был в здании собраний Учиха... А он-то отлично знал, что там скрыто!
 Я медленно прошел вперед по дорожке мимо него. Не давая знака идти со мной... но и не прогоняя его... Хаширама внезапно опомнился:
– Мадара, это не я!!!
– Ты.
– Да не глупи ты!!! У меня никогда не будет таких сил, как у шиноби, описанного на камне!!! Прекрати!!! Прекрати мучить себя!!! Давай...
– Давай, что?!! – резко развернулся я. – Что?!! Что?!! Попробуем ужиться в одной деревне вместе?!! Мы уже это сделали!!! Хаширама, мне нужны твои гены... Я хочу попробовать одно оружие против тебя, чтобы защитить свой клан! Мы уходим из Конохи!!!
– Что?!! – выкрикнул Хаширама, в полном шоке глядя на меня. – Что?!! Да ты с ума сошел, Мадара!!! Мои гены?! Да что ты задумал, безумец?!! Я умоляю тебя, остановись!!! Остановись, пока не поздно... – его голос зазвенел от крайнего отчаяния.
– Поздно!!! – выпалил я и в мгновение ока исчез из поля зрения Хаширамы.
 Заперевшись у себя в комнате, я долго еще вздрагивал от каждого звука. Зарывшись с головой в постель,я отлично понимал, что Хаширама никуда не ушел... Он здесь... Просто он не знает, что делать и потому до сих пор не ворвался в мои покои!!!
 Но, наступило утро и все было спокойно. Я привычно собрался и пошел в Коноху. В стан Учиха. И созвал всеобщий совет.
 Весь клан, еще не успев разбрестись по деревне на работу, быстро собрался в пресловутом здании совета Учиха. Я сел на положенное мне место воглаве собрания.
– Все вы знаете о пророчестве, начертанном на монументе Учиха? – начал я.
 Соклановцы закивали. Я продолжил:
– Ну так вот: я уже несколько лет анализировал сказанное на камне. Делал переводы. Сравнивал их... И еще, – я протянул старейшинам письмо от Рикудо Санина, – вот это.
– Что это?! – опешив пробормотали несколько старейшин, тех, что первыми увидели старинный виток.
– Как сказал мне передавший его Кагуя, это послание главе клана Учиха, который будет у власти в то время, что указано на карте звездного неба в углу письма... – пустился в пояснения я.
– Ясно-ясно!!! – затараторили старейшины, быстро читая письмо. – Но, Мадара-сама, от кого оно?!! Судя по древности бумаги и надписей, оно времен...
– Письмо от Рикудо Санина!!! – выдохнул я, вдруг почувствовав как внутри моего бесчувственного я, что-то горько закололо.
 Что я делаю?!! Правильно ли я поступаю?!! А, впрочем, я не могу поступить иначе!!! Перед глазами мелькнуло лукавое насмешливое лицо Хаширамы. Я словно снова почувствовал его присутствие... почувствовал его рядом... Мне жаль, Хаширама! Мне очень жаль!!! И отрава моей, разорванной в клочья разлукой, любви к нему, огнем потекла по венам. Полыхая в моем обледеневшем, разучившимся чувствовать теле, разом всплыли и Мито – теперь его жена... его семья, их ребенок... Разрядом ужаса полыхнула угроза, нависшая из-за него над моим кланом... Разрядом горечи и обиды полыхнуло то, что я никогда не буду с ним, как бы не старался... В голове снова безумно загудело, а мысли пошли в бешеный адский пляс...
– Так чего вы от нас хотите. Мадара-сама?!! – внезапно резко ворвался в мои муки голос одного из моих старейшин.
– Я хочу сохранить клан Учиха!!! – твердо произнес я, невзирая на сумасбродный ураган внутри себя.
– А конкретнее?!!
– Мы должны покинуть Коноху!!! – проговорил я и эти слова, словно камнем, ударили меня по голове.
 Боль была невыносимая.
 А в стане клана поднялся такой галдеж. Я даже не ожидал такого и несколько растерялся. Но наконец-то весь напор моего клана обрушился на меня:
– Это все только потому, что его не выбрали главой деревни!!! – орала толпа.
– Зависть!!! Просто зависть!..
– Из-за какого-то старого хлама с каракулями мы должны бросать свои дома!!! Бросать свою родину!!!
 «Родину... Родина!!!» – эти слова настолько сильно резанули мой слух, что я крепко зажмурился. В глазах запекло от слез. Придурки!!! Сволочи!!! Это же и моя родина!!! Коноха... Неужели они тоже, как и все, не видели скольким я пожертвовал ради нее?!! Сколько трудился!!! Как я люблю нашу деревню... Выходит, мой собственный клан тоже против меня?!!
 Очнулся я от того, что к моему горлу приставили обнаженную катану:
– Ты хочешь подбить нас на восстание против Сенджу!!! Просто потому, что победил Хаширам-сама, ты, Мадара, готов пожертвовать всеми нами!!! Убирайся вон!!!
– Что?!! Нет! Нет!!! Я же привел вам веские доказательства!!! – я в полном шоке, растерянности и отчаянии, развел руками. – Что вы...
– Старый хлам это, а не доказательства!!! – отмахнулся самый старший в клане.
Предатель!!! Учиха Мадара – предатель!!! – заорали со всех сторон. – Предатель!!! Убирайся вон, предатель!!! Предатель!!! Предатель!..
 На меня разом наставили всё оружие, у кого какое было. А у меня просто рванула в голове.
– Будь по вашему!!! – выкрикнул я и, развернувшись, вылетел из Конохи.
 Отныне мне сюда путь заказан!

 Влетев в свой дворец, я быстро сгреб весь алкоголь, что только был у меня в доме, и заперся в своей комнате. Внутри у меня все сжималось и разжималось, пульсировало, в такт изодранному сердцу. Внутри у меня, вместо крови, текла черная отравленная лава, свод меня с ума. Внутри у меня не осталось живого места – все превратилось в кровавое жгучее отвратительное месиво. Хаширама я потерял!!! Коноху, дело всей своей жизни, я потерял!!! Клан меня предал!!! Да меня просто выкинули, словно ненужную тряпку!!!  Зря мой бесчувственный лед треснул...
 Я пил и пил без остановки... Я пил и не понимал – пьянел я или нет... Я пил и не понимал... Нет, я не хотел понимать!!! Не хотел думать!!! Было нестерпимо, совершенно, до безумия, невыносимо осозновать, что все случившееся – правда!!!
– Мадара-сама, можно? – в комнате послышался женский голос.
– Входи! – бросил я.

 Наутро я проснулся в еще худшем состоянии, чем уснул. Всю ноч мне снились кошмары о Хашираме, моем клане, мне самом... Я грустно скосил глаза и... увидел рядом с собой обнаженное тело моей спящей бывшей невесты. Боже, что я наделал?!!
 Я схватился за голову, глядя на нее. И как меня угораздило только с ней переспать?!! Я покачал головой, приходя в себя. Как-как – по-пьяни!!! Непонятно только, зачем она на это пошла?!! Но, да, Бог с ней – мы не дети!!! 
 Чувствуя себя жутко виноватым перед ней, я приказал прислуге выполнять все ее капризы и позволять ей оставаться в особняке столько, сколько она захочет. А сам, быстро собрав все свое боевое оружие, которым обычно сражаюсь, отправился через свой мраморный павильон в саду и... столкнулся с Хаширамой.
– Мадара, все еще можно исправить!!! – Хаширама преградил мне путь.
– Нет!!! – все мои чувства, как в боевой набат, ударили мне в голову.
 Любовь к нему разом смешались со страхом и ненавистью.
– Хаширама, уйди!!! – выкрикнул я. – Ты не все понимаешь!!!
– Да?!! Так просвети меня!!! – тоже закричал Хаширама. – Чего я не понимаю?!! Или ты думаешь, я не знаю. Что никакого бунта ты не затевал?!!
 Я отвернулся.
– Мадара... Умоляю, не уходи!!! – с надрывом выдохнул Хаширама и схватился за голову. – Это все какокй-то бред!!! Прошу, давай попробуем все наладить заново!!! У нас...
– Ничего не получиться!!! Хаширама, не отговаривай меня. Пропусти!!!
– Нет!!! – откровенное отчаяние у него на лице смутило меня, но уже ничто не могло поколебать моей решимости.
– Хаширама, я разобрался в надписи на камне, и не позволю тебе уничтожить мой клан!.. Пусть даже Учиха отвернулись от меня!
– Ты ошибаешься!!! – дрожащим голосом выдохнул Хаширама.
– Нет! – ответил я. – Хаширама, не удерживай меня и не пытайся отговорить. Ты лучше других знаешь – если я уже что-то решил, то сбить меня с пути нельзя!!! Жди!!! – я поднял на него горящий шаринганом взгляд, но снова не смог посмотреть ему в глаза.
 Хаширама кивнул и отступил. Я прошел мимо него дальше и пошел вперед. В отражении полированной мраморной стены я видел, как Хаширама протянул руку мне вслед, желая что-то сказать еще. Но, затем, опустил ее, прижавшись к стенке и закрыл лицо руками. 

 Я вышел подальше от Конохи. Спокойно. Спокойно рассортировал свое оружие и уселся на траву. Я просто сидел. Сидел и ждал, когда пройдет этот защитный ступор и мой организм снова начнет действовать. Наконец-то я почувствовал, как меня потихоньку вновь начинало трясти. Шоковое состояние прошло. Теперь только вперед!!! 
С помощью потайных ходов моего особняка, доставшихся мне еще от предыдущих владельцев, я попал в подземелье к Кьюби. Лис фыркнул, увидев меня:
– Ты что, на войну собрался?! Так вырядился!!!
– Почти... – тихо ответил я. – И ты мне в этом поможешь!

 Сутки мы провели в полном молчании. Я не мог говорить, а он не хотел. Наконец-то, утром третьего дня лис поднял голову и зевнул:
– Посмотри на гору, Учиха!
 Я даже не шелохнулся. Я знал, что увижу там Хашираму. А лис продолжил:
– Посмотри, он все время ходит на вашу гору, надеется, что ты одумаешься! Ты не в себе!!! Ты не сможешь убить Хашираму, даже если он сам позволит...
– Заткнись!
 Я знал, что должен хотя бы попытаться защитить Учиха! А единственный способ это сделать, оставшийся у меня, – это убить Хашираму. Я знаю, что не смогу его победить в бою. Я знаю, что не смогу убить его... Но, я должен хоть попытаться! Это мой долг!!! Подсознание змеей зашевелилось у меня внутри: я не хочу жить. Я не хочу жить! Я не хочу жить!!!
– Что, собрался покончить с собой его руками?!! – захохотал Кьюби. – Чтож – валяй! Туда тебе и дорога, чертово ничтожество...
 Я усмехнулся улыбкой сумасшедшего и вонзил в лиса свои шаринганы.
– Может ты и прав, демон, но ты мне поможешь попробовать убить Хашираму!!!
– С превеликим наслаждением!!! – засмеялся тот.

 День наконец-то покатился к закату. Я встал, вышел из своего дворца, и направился в Коноху. Как и ожидалось – стоило только мне подойти ближе, как на меня тут же были наставлены сотни видов разнообразного оружия. Даже мои собственные Учиха, и те, тоже обнажили свои мечи против меня в полной решимости. Но я уже ничего не чувствовал, лишь улыбнулся уголком рта – хотел бы я сражаться с вами – от вас бы уже и следа не осталось... или остался бы один, но очень большой след...
 Ветер резко растрепал мои волосы. Я быстро откинул их с лица – по ту сторону ополченной толпы жителей Конохи стоял Хаширама. Его волосы тоже нещадно трепались на ветру, а необычно хмурое лицо выражало решительность. Он взмахнул рукой – толпа расступилась и я прошел между двумя рядами наставленных на меня катан. Достав из кармана кунай, я подбросил в воздух записку и метнул нож так, что он пригвоздтл послание к земле прямо у ног Хаширамы.
«Сегодня. У реки. Когда начнется закат».
 Это все, что там было написано. Хаширама, прочитав, кивнул мне и мы разошлись в разные стороны. Еще совсем чуть-чуть и мы сойдемся в сражении не на жизнь, насмерть! 

 Моя собственная отрешенность начала меня покидать. Я метался по подземелью особняка, раздираемый совершенно противоположными чувствами и желаниями. И решительное выражение лица Хаширамы почему-то не шло у меня из головы... Я сам сейчас поступал так-же, как и он – жертвовал близким человеком, защищая своих, но что-то все же не давало мне покоя...
 Наконец время пришло. Я вновь натянул цепи на Девятихвостого и мы отправились в бой.
 Мы вышел на опушку леса у края реки, в то место, где мы раньше часто весело проводили время с Хаширамой. Воспоминания, старательно питались пробить брешь в моем безразличии... Я искоса оглядывал пейзаж – горько! 
 Но тут с другой стороны вышел Хаширама. Конечно, он был один и во всеоружии. Я вновь бесчувственно усмехнулся: значит он, все же, воспринял мой вызов всерьез!
 Мы сошлись в плотную. Но, вдруг, мое сердце застучало часто-часто... Сквозь всю эту броню, сквозь все то, что произошло между нами, я вдруг снова разглядел Хашираму... Он тоже молча стоял, не пытаясь атаковать. Меня это взбесило:
– Почему не нападаешь?!! выкрикнул я ему в лицо. – Что, по-прежнему считаешь меня недостойным противником?!
– Остановись, Мадара!!! – тихо ответил Хаширама. – Зачем ты затеял все это?!!
– Да затем, что теперь я уверен, что ты... именно ты описан на камне!!! И я до последнего буду защищать свой клан!!! – заорал я.
– Ты ошибаешься, Мадара!!! Одумайся!!! Сейчас ты сам разрушаешь все!!! 
– Не правда!!!
– Правда!!! Оглянись вокруг!!! – Хаширама заглянул в мои глаза и указал рукой на то место, где располагалась Коноха. – Это ты нападаешь на деревню, а не я!!! Это ты угрожаешь сейчас жизням ее жителей – не я! И жизням людей клана Учиха тоже!!!
 Взгляд Хаширамы стал пронзительным и задрожал:
– Мадара, одумайся!!! Умоляю, одумайся!!! Ты сейчас разрушаешь все то, что мы такими усилиями создавали годами... Такими жертвами... Такими стараниями... Мы столько лет были друзьями...
  Мне в голову разрядом ударило от невыносимой боли:
– Друзьями?!! Хаширама, друзьями?!! – я в упор смотрел в его, такие дорогие мне, карие глаза, и готов был разрыдаться от нестерпимой, сжигающей до тла, горькой боли. А, вместо этого истерически расхохотался: – Да я любил тебя все эти годы!!! Слышишь, Хаширама, я любил тебя... и люблю!!!
 Боль лезвием меча полоснула по моей душе. Из глаз потекли слезы. Я в мгновение вспомнил все: как страдал и сходил с ума... как боролся с собой, боясь этой любви; как рвалось и разлеталось в клочья мое сердце от понимания того, что он меня не любит. От того, что я не могу быть с ним; я вспомнил то чувство безысходного опустошения и бессмысленности, когда понял, что теперь у меня и призрачной надежды не осталось; вспомнил его свадьбу, его семью...
 Вспомнил выбор Кагэ. Я вспомнил, как легко забыли в деревне все то, что я для них сделал, вышвырнув меня вон. Вспомнил, как от меня отвернулся мой собственный клан. Вспомнил, что Хаширама – смертный приговор для Учиха... Все таки я должен попытаться... Я все равно не хочу так жить...
 Меня трясло, как раньше. Я в отчаянии смотрел в янтарно-карие глаза Хаширамы, а он тихо произнес:
– Я не хочу убивать тебя.
 Истеричный смех разорвал мое горло:
– Думаешь – прихлопнешь меня, как муху, Великий Сенджу Хаширама?!! Мы давно с тобой не сражались!!! Я многому научился с тех пор.
– Я тоже, – тихо сказал Хаширама, снова умоляюще заглянув мне в глаза.
 У меня в голове зазвенело. Остатки разума смешались с безумием отчаяния. Горе шквальными волнами обжигало мои истерзанные душу, тело и сердце. Я смотрел на Хашираму. Я люблю его. Но... Я должен защитить свой клан... Должен! Должен!!! Все, хватит разговоров, – поехали!!! Я втащил катану и замахнулся...
– Мадара, умоляю... заклинаю, остановись!!! – почти шепотом, дрожащим голосом, произнес Хаширама.
– Почему? – надменно бросил я, занося руку выше.
 А он положил свою руку на рукоять меча:
– Я не хочу убивать тебя.